| English | Russian |
| A large Negro in a white uniform stood beside his bed ... John... expected to be lifted like a child by this black Gargantua who was tending him, but nothing of the sort happened. | Возле постели стоял рослый негр в униформе... Он ожидал, что этот заботливый чёрный Гаргантюа понесёт его на руках, как ребёнка, но ничего подобного не случилось. (F. Scott Fitzgerald, Пер. Н. Рахмановой) |
| A Nimrod by instinct, his home was in the range of woods, his beau ideal the chase and forests full of buffaloes, bear and deer. | Он был прирождённым охотником: его дом стоял в чаще, а его идеалом была охота с преследованием в лесах, изобилующих бизонами, медведями и оленями. (J. Filsori) |
| a shudder crossed his face | в лице его что-то дрогнуло (Alex_Odeychuk) |
| A similar paradox was seen in the straight white hair, brushed across the forehead in a style that Breasley must have retained since his youth — and which Hitler had long put out of fashion with younger men. | Столь же нелепо выглядела его зачёсанная набок седая чёлка, к которой Бресли, должно быть, привык с юности и которая давно уже по милости Гитлера не пользуется популярностью у более молодых людей. (J. Fowles, Пер. К. Чугунова) |
| An imperial added much to the beauty of his Apollo-like appearance. | Борода-эспаньолка подчёркивала его божественную красоту. (T.C.Platt) |
| And now this became an anxious function, for night had fallen and it would soon be necessary to light the candles on the tree, and Cherokee was apt to make an irruption at any time in his Kriss Kringle garb. | Тревога росла, ибо надвигалась ночь и пора было уже зажигать ёлку, да и Чероки в любую минуту мог, не спросясь, появиться на пороге в полном облачении рождественского деда. (O. Henry, Пер. Т. Озёрской) |
| As author, lawyer and politician, he is triformis, like Hecate: and in every one of his three forms he is bifrons like Janus. | Как писатель, юрист и политик он имеет три ипостаси, подобно Гекате: а в каждой из этих ипостасей он двулик, как Янус. (Th. Peacock) |
| at the back of his/her mind | про себя (SvetaMisha) |
| Barnum was not simply the Prometheus of the Pleasure Principle, as his admirers portrayed him... He began his career... as an act of criticism, he ended it as a yea-sayer | Барнум был не только Прометеем развлечений, как его рисовали поклонники... Он начал свою карьеру ... с критики, а закончил безоговорочным конформистом. (N. Harris) |
| Bronson, who has been responsible for more killing than Dirty Harry and the Dirty Dozen rolled into one, dismissed criticism that his films encourage street violence. | Бронсон, в картинах которого больше убийств, чем их совершили даже Грязный Гарри и "Грязная Дюжина" вместе взятые, отверг критические замечания о том, что его картины поощряют уличное насилие. (Sunday Mirror, 1984) |
| But he has a reputation for wisdom and for a respectable parsimony in the village, and his knowledge of the roads of the South of England would beat Cobbett. | В местечке он слывёт умным человеком, его бережливость внушает всем почтение, а о дорогах Южной Англии он сообщит вам больше сведений, чем любой путеводитель. (H. G. Wells, Пер. Д. Вейса) |
| But... his distinctly shorthand manner of narration was more reminiscent of a Noël Coward farce than a noble medieval tale of crossed love. | Но в его стенографическом изложении это произведение скорее напоминало фарс в духе Ноэла Кауарда, чем прекрасную легенду об обманутой любви. (J. Fowles, Пер. К. Чугунова) |
| Catiline: His Conspiracy | "Заговор Катилины" (трагедия Б. Джонсона (1611)) |
| Conan Doyle was a favourite author and in Baker Street his beloved detective was constantly and closely attended by his medical Boswell. | Конан Дойл был популярным писателем, и на Бейкер-стрит его любимый сыщик был окружён постоянным, неотступным вниманием своего биографа-медика. (I. Brown, Имеется в виду доктор Уотсон) |
| Dr. Edwards was faulted for ... his "bumptious confidence". An unnamed source was quoted as saying 'Edwards only wants to be a Christian Barnard. | Доктора Эдуардса упрекали в ... "неистребимой самоуверенности". Приводилось высказывание неназванного лица: "Эдуардс всего лишь хочет сравняться с Кристианом Барнардом". (D. Rorvik) |
| Euphues and His England | "Эвфуэс и его Англия" (1580, роман Джона Лили) |
| Every great man nowadays has his disciples, and it is usually Judas who writes the biography. | В наши дни у каждого великого человека есть ученики, причём биографию его обычно пишет Иуда. (O. Wilde) |
| Every Man in His Humour | "Каждый в своём нраве" (1598, комедия Бенджамина Джонсона) |
| Every Man out of His Humour | "Каждый не в своём нраве" (1599, комедия Бенджамина Джонсона) |
| feel like there is a cat sat on his/her chest | мягко сдавило грудь ("... Do you want to kiss me?' There is brief beat where he feels like there is a cat sat on his chest." From: "For warmth, of course". by Banana_Toffee In:  archiveofourown.org Oleksandr Spirin) |
| Hamilton did as a matter of fact, feel a little paralyzed, as if, perhaps, he'd fallen and bumped his head or been Ko'd by Muhammad Ali sometime last week and was still recovering. | Хэмилтон и вправду испытывал какое-то оцепенение, словно после падения и ушиба головы или как если бы он до сих пор приходил в себя от нокаута, полученного на прошлой неделе от самого Мухаммеда Али. (B. Leason) |
| Hardy was saying that in his lifetime there had been two men in the world, in all the fields of human achievement, science, literature, politics, anything you like, who qualified for the Bradman class. One was Lenin and the other Einstein. | Харди говорил, что, какую бы область деятельности ни взять — науку, литературу, политику, всё что хотите,— среди его современников в мире было только два человека, чей уровень оказался недосягаем для других. Один из них — Ленин, другой — Эйнштейн. (C. P. Snow) |
| He bragged about his lack of formal education: I never finished high school, but I can read the stockmarket pages better than Bernard Baruch. | Он бравировал тем, что не имеет аттестата зрелости: "Я и среднюю школу не окончил, а в биржевых сводках разбираюсь почище Бернарда Баруха". (J. Susann) |
| He felt that to marry her, with the doom of murder hanging over his head, would be a betrayal like that of Judas, a sin worse than any the Borgia had ever dreamed of. | Ему казалось, что жениться на ней, когда над ним нависает проклятие убийства, было бы предательством хуже иудиного, грехом, какой и не снился семейству Борджа. (O. Wilde) |
| He made Allie go get his baseball mitt and then he asked him who was the best war poet, Rupert Brooke or Emily Dickinson. | А он заставил Алли принести эту бейсбольную рукавицу и потом спросил, кто лучше писал про войну — Руперт Брук или Эмили Дикинсон. (J. Salinger, Пер. Р. Райт-Ковалёвой) |
| He was thin, tall and straight as a steel rod. His hair was brushed straight back from as good a profile as Barrymore ever had. | Он был худ, высок и строен как тополь. Волосы у него были зачёсаны назад, а красоте профиля мог бы позавидовать даже актёр Барримор. (R. Chandler) |
| He's like Daddy — still casting well-fed glances to the Edwardian twilight from his comfortable, disenfranchised wilderness. | Он похож на её папашу, который из своей комфортабельной пустыни, не ведающей избирательных прав, вперял такой же умиротворённый взор во времена былого благоденствия. (J. Osborne, Пер. Д. Урнова) |
| Him with His Foot and Other Stories | "Ловкач и другие рассказы" (1984, Сол Белло) |
| his attractive appearance belied a certain clumsiness | за его привлекательной внешностью скрывалась некоторая неуклюжесть |
| His eyes were going over my face line by line..., like Sherlock Holmes with his magnifying glass or Thorndyke with his pocket lens. | Он рассматривал каждую деталь у меня на лице ..., словно Шерлок Холмс с его увеличительным стеклом или Торндайк с его карманной лупой. (R. Chandler) |
| His muse and teaching was common sense, joyful, aggressive, irresistible. Not Latimer, nor Luther struck more telling blows against false theology that did this brave singer. | Его музой и учением был здравый смысл — радостный, настойчивый, неотразимый. Ни Латимер, ни Лютер не нанесли более ощутимого удара по богословской фальши, чем этот смелый певец. (R. W. Emerson) |
| His name, by the way, was not Satan, it was Comus, and this is paradox now, since the original Comas, as everyone knows, was the god of festive joy and mirth, emotions not commonly associated with the Underworld. | А звали его (E. Queen, между прочим, не Сатаной, а Комусом — и в этом был парадокс, потому что настоящий Комус, как всем известно, был богом застольного веселья и удовольствий, а эти понятия мало у кого ассоциируются с преступным миром.) |
| I shall always think of him as the most lovable child I ever met... Like Peter Pan, he never grew up, and he lived his own stories with such intensity that he ended by believing them himself. | Я всегда буду думать о нём как о самом очаровательном ребёнке, какого я знал... Словно Питер Пэн, он так и не стал взрослым и так сильно переживал сочинённые им истории, что в конце концов и сам в них поверил. (R. O'connor) |
| I think he missed the convivial recounting of those Celliniesque adventures which, in his early twenties, had played such a part in his life. | <Он,> вероятно, скучал по дружескому застолью, где он ещё в двадцать лет в духе Бенвенуто Челлини повествовал о своих похождениях, так много значивших в его жизни. (F. Scott Fitzgerald, Пер. В. Хинкиса) |
| I was once told of a man who on hearing Delius's more sensuous music was seized by an almost uncontrollable urge to remove all his clothing and engage in Pan-like diversions quite unsuited to his profession — which was that of a solicitor's clerk. | Однажды мне рассказали о человеке, который, наслушавшись наиболее чувственных сочинений Делиуса, испытал почти неодолимое желание сбросить с себя всю одежду и предаться неким животным удовольствиям, отнюдь не подобающим человеку его профессии — а служил он в адвокатской конторе. (A. Robertson) |
| If not in coin you must pay in humiliation of spirit for every benefit received at the hands of philanthropy. As Caesar had his Brutus, every bed of charity must have its toll of a bath, every loaf of bread its compensation of a private and personal inquisition | За всякое благодеяние, полученное из рук филантропов, надо платить если не деньгами, то унижением. Как у Цезаря был Брут, так и здесь каждая благотворительная койка была сопряжена с обязательной ванной, а каждый ломоть хлеба отравлен бесцеремонным залезанием в душу. (O. Henry, Пер. А. Горлина) |
| I'm going to wash and dress, and then I'll come down and explain things... Save me some of that mutton. I'm starving for a bit of meat.' ... 'Does our friend eke out his modest income with a crossing? or has he his Nebuchadnezzar's phases?' he inquired. | "Я пойду приму ванну и переоденусь, а затем вернусь и всё вам расскажу... оставьте мне только кусочек баранины. Я смертельно хочу мяса...".— "Не пополняет ли наш общий друг свои скромные доходы нищенством?.. Или с ним случилось то же самое, что с Навуходоносором?" (H.G. Wells, Пер. К. Морозовой) |
| in his earlier writings | в своих ранних произведениях (Alex_Odeychuk) |
| It did not concern him in the least that in the opinion of "serious" filmmakers his works were considered as artistically significant as Barnum and Bailey's Circus. He feared only one thing — that an audience might be bored. | Его ни капли не волновало мнение "серьёзных" кинематографистов, считавших, что в его работах не больше художественной ценности, чем в цирковом балагане. Он опасался только одного- как бы публике не стало скучно. (J. Lasky) |
| It was William Booth who explained the authoritarian framework of his Salvation Army by remarking that if Moses had operated through committees, the Israelites never would have got across the Red Sea. | Объясняя единоначалие в "Армии спасения", Уильям Бут заметил, что если бы Моисей действовал через комитеты, то израильтяне никогда бы не перебрались через Красное море. (New York Telegraph and Sun, 1965) |
| Jack and Jill went up the hill, / To fetch a pail of water, / Jack fell down, and broke his crown, / And Jill came tumbling after. | Идут на горку Джек и Джилл, / Несут в руках ведёрки. / Свалился Джек и лоб разбил, / А Джилл слетела с горки. (Пер. С. Маршака) |
| Jimi Hendrix was uneasy with his fame and resented allegations that he was 'Uncle Tom-ing it' by playing rock. | он отвергал утверждения, что, играя рок, он выслуживается у белой публики. (Twenty-Five Years of Rock-and-Roll, 1979) |
| Jimi Hendrix was uneasy with his fame and resented allegations that he was 'Uncle Tom-ing it' by playing rock. | Джими Хендриксу мешала его слава (Twenty-Five Years of Rock-and-Roll, 1979) |
| Joe Bell stopped crunching on his Turns, his eyes narrowed. 'So how did you know?' 'Read it in Wine hell.' Which I had, as a matter of fact. | Джо Белл перестал жевать свои желудочные пилюли и сощурил глаза: "А ты откуда знаешь?" — "Прочёл в светской хронике".— Так оно и было (T. Capote, между прочим.) |
| Joe Wilson and His Mates | "Джо Уилсон и его товарищи" (1901, роман Генри Лоусона) |
| John Barrymore was Icarus who flew so close to the sun that the wax in his wings melted and he plunged back to earth — from the peak of classical acting to the banalities of show business. | Джон Барримор был Икаром, так близко подлетевшим к солнцу, что воск на его крыльях расплавился, и он пал с высоты классического актёрского мастерства до банальности индустрии развлечений. (B. Atkinson) |
| Joseph and His Brethren | "Иосиф и его братья" (драма Ч. Уэллса (1823)) |
| King Canute would have given half his kingdom to have matched the Queen's achievement yesterday. Standing on the banks of the Thames she halted the tide — by gently pressing a maroon-coloured button. The opening — or rather the closing—of the Thames Barrier took place at Woolwich. | Король Кнут отдал бы полцарства за возможность совершить то, что вчера сделала королева. Стоя на берегу Темзы, она остановила волну лёгким нажатием на тёмно-красную кнопку. Открытие или, точнее сказать, закрытие противоприливного шлюза на Темзе состоялось вчера в Вулидже. (Daily Mirror, 1984) |
| Knoist and his Three Sons | Кнойст и трое его сыновей (сказка братьев Гримм collegia) |
| Like many children, Daniel was fussy about his food, and he didn't fancy the king's meat and drink. Accordingly he did an Oliver Twist in reverse. He... suggested that he and his friends should be given pulse to eat and water to drink. | Как многие дети, Даниил был привередлив в еде, и мясо и вино с царского стола не очень-то ему понравились. И если Оливер Твист просил у хозяев добавки, то этот поступил как раз наоборот: он... потребовал, чтобы ему и его друзьям давали в пищу овощи и воду для питья. (Guardian, 1986) |
| Like most great film makers, he began as an artist, and was gradually overwhelmed by the need to prove himself as a businessman. He was not only harassed by the need to marry God and Moloch in his work, he was harassed by the need to marry them in himself. | Подобно большинству великих кинематографистов, он начинал как художник, но постепенно поддался необходимости утвердиться как бизнесмен. Вынужденное поклонение и Богу, и Молоху разъедало не только его искусство, но и душу. (Ch. Higham) |
| Little Jack Horner sat in the corner / Eating a Christmas pie: / He put in his thumb, and pulled out a plum, / And said, 'What a good boy am I!' | Джеки-дружок сел в уголок, / Сунул в пирог свой пальчик. / Изюминку съел и громко пропел: / "Какой я хороший мальчик!" (Пер. Г. Кружкова) |
| Little Tom Tucker / Sings for his supper: / What shall he eat? / White bread and butter. / How shall he cut it without a knife? / How will he be married without a wife? | Томми Такер хочет кушать, / Никого не хочет слушать. / Что положит Томми в рот? / С белым маслом бутерброд. / Как его проглотишь за один присест? / Как ему жениться, если нет невест? |
| Logically and rhetorically, the work is his own. Like Thucydides, he composed speeches for his heroes, but unlike the Greek historian he did not have the privilege of participating in the events described. | С точки зрения логики и риторики, это его собственная версия. Подобно Фукидиду, он сочинял речи за своих героев, но греческий историк имел перед ним то преимущество, что сам был участником описываемых событий. (H. Wish) |
| Man had been content to live in ease and delight upon the labours of his fellow-man, had taken Necessity as his watchword and excuse, and in the fullness of time Necessity had come home to him. I even tried a Carlyle-like scorn of this wretched aristocracy in decay. | Люди хотели жить в роскоши за счёт тяжкого труда своих собратьев и оправдывались необходимостью, а теперь, когда настало время, та же необходимость повернулась к ним своей обратной стороной. Я даже, подобно Карлейлю, пытался возбудить в себе презрение к этой жалкой, упадочной аристократии. (H. G. Wells, Пер. К. Морозовой) |
| Man has split the atom, cracked the genetic code and, in a Promethean step unimaginable less than a quarter-century ago, leaped from his own terrestrial home to the moon. | Человек расщепил атом, расшифровал генетический код и, совершив титанический рывок вперёд, о котором и мечтать не могли ещё каких-нибудь четверть века назад, перелетел из своего земного дома на Луну. (Time, 1974) |
| man who by his proof of the fact of evolution was the Copernicus, and by his establishment of the principle of natural selection was the Newton of the realm of living things. | Чарлз Дарвин, доказав факт эволюции, стал Коперником, а утвердив принцип естественного отбора,— Ньютоном для науки о живом. (G. de Beer) |
| Meanwhile a change had come over the diet of Nebuchadnezzar, who had taken to eating grass. Furthermore, his hair had become like eagle's feathers and his nails like birds' claws. He sounds a bit like Howard Hughes in his later years. | Тем временем диета Навуходоносора изменилась: он стал есть траву. Более того, волосы у него выросли как у льва, а ногти — как у птицы. Он стал чем-то напоминать Хауарда Хьюза в его последние годы. Примечание: Расхождения между оригиналом и переводом во втором предложении объясняются различиями в английском и русском текстах Ветхого Завета, цитатой из которого оно является (Guardian, 1986) |
| Old King Cole was a merry old soul, / And a merry old soul was he, / He called for his pipe and called for his bowl, / And he called for his fiddlers three, etc. | Старый дедушка Коль был весёлый король. / Громко крикнул он свите своей: / — Эй, налейте нам кубки, да набейте нам трубки, / Да зовите моих скрипачей, трубачей, / Да зовите моих скрипачей! и т. д. (Пер. С. Маршака) |
| Sejanus: His Fall | "Падение Сеяна" (1603, трагедия Бенджамина Джонсона) |
| Simple Simon met a pieman going to the fair: / Says Simple Simon to the pieman, / 'Let me taste your ware.' / Says the pieman to Simple Simon, / 'Show me first your penny', / Says Simple Simon to the pieman, / 'Indeed I have not any.' / Simple Simon went a-fishing, for to catch a whale, / All the water he had got was in his mother's pail. | Саймон, Саймон Простота побежал за ворота, / Попросил у купца пирога и леденца. / А купец-то: "Пирожки продаём за пятачки. / Если нету пятачка, не получишь пирожка". / Саймон, Саймон Простота захотел поймать кита / И забросил удочку в ведро и кружечку. |
| Sir Walter Raleigh is more safely enshrined in the memory of mankind because he set his cloak for the Virgin Queen to walk on than because he carried the English name to undiscovered colonies. W. S. Maugham ... | человечество благоговейно хранит память о сэре Уолтере Рали, водрузившем английский флаг в до того неведомых землях, не за этот подвиг, а за то, что он бросил свой плащ под ноги королевы-девственницы. (Пер. Н. Ман) |
| the Beetle Who Went on His Travels | Навозный жук (сказка Ганса Христиана Андерсена) |
| the Bishop of Borglum and His Warriors | Епископ Берглумский и его родичи (сказка Ганса Христиана Андерсена) |
| The cliché about a movie producer... is he is a mysteriously gifted dark figure, a benevolent Svengali, half magician, half master politician, who strangely resembles F. Scott Fitzgerald himself, in his more attractive moments. | Некоторые... представляют себе его кинопродюсера как необыкновенно одарённую, таинственную личность, этакого великодушного Свенгали — полумага-полуполитика, удивительно напоминающего самого Ф. Скотта Фицджеральда в наиболее привлекательные моменты его жизни. (I. Shaw, Пер. К. Чугунова) |
| the Devil and His Grandmother | Чёрт и его бабушка (сказка братьев Гримм) |
| the Fisherman and His Wife | Сказка о рыбаке и его жене (сказка братьев Гримм) |
| the History of Pendennis, His Fortunes and Misfortunes | "Пенденнис" (роман Теккерея) |
| The ingredients of his art can be suggested by the story told of his small daughter Anne, who, at the age of four, was serving tea with a set of child's china to three invisible guests. Asked who they were, she replied solemnly, 'God, Rembrandt and Emma Goldman. | Представить, из чего складывалось искусство Беллоуза, можно по рассказу о том, как его четырёхлетняя дочка Энн расставляла игрушечную посуду для трёх невидимых гостей. Когда её спросили, кому она разливает чай, она заявила с серьёзным видом: "Богу, Рембрандту и Эмме Гольдман". (C. Morgan) |
| The nineteenth-century dislike of Realism is the rage of Caliban seeing his own face in a glass. The nineteenth-century dislike of Romanticism is the rage of Caliban not seeing his own face in a glass. | Неприязнь девятнадцатого века к реализму — это ярость Калибана, видящего в зеркале своё лицо. Неприязнь девятнадцатого века к романтизму — это ярость Калибана, не видящего в зеркале своего лица. (O. Wilde, Пер. М. Ричардса) |
| the Old Man and his Grandson | Старый дед и внучёк (сказка братьев Гримм) |
| The rumours and realities of his unregenerate life style, like his contempt for his homeland, became amusing... and even pleasingly authentic to the vulgar mind, with its propensity for confusing serious creation with colourful biography, for allowing Van Gogh's ear obscure any attempt to regard art as a supreme sanity instead of a chocolate-sucking melodrama. | Слухи о его греховном поведении и такие факты, как презрение к собственной родине, стали казаться забавными и даже... импонировали обывателям, склонным отождествлять серьёзное творчество художника с его красочной биографией, отвергать, ссылаясь на отрезанное ухо Ван Гога, всякую попытку рассматривать искусство как высшее проявление здравомыслия, а не как слащавую мелодраму. (J. Fowles, Пер. К. Чугунова) |
| the Sparrow and His Four Children | Воробей и его четверо деток (сказка братьев Гримм) |
| The spinners Spielberg and Lucas... toss teenage Indy... into a nest of cake robbers, a lion's den and a snake pit, thereby explaining, with an economy that Feuillade and Freud might admire, the origins of their hero's hat, his favorite weapon and his fear of serpents. | Разворачивая сюжет, Спилберг и Лукас бросают юного Инди то в разбойничью пещеру, то в логово льва, то в змеиную яму и тем самым с лаконизмом, которому могли бы позавидовать Фе́йад и Фрейд, объясняют, откуда у героя взялись его шляпа, любимое оружие и страх перед змеями. (Time, 1989) |
| the Thief and His Master | Вор и его учитель (сказка братьев Гримм) |
| the Wind Tells About Valdemar Daae And His Daughters | Ветер рассказывает о Вальдемаре До и его дочерях (сказка Ганса Христиана Андерсена) |
| this came through in his work | это видно по его работе (в тексте работы Alex_Odeychuk) |
| this came through in his work | это заметно в его работе (в тексте работы Alex_Odeychuk) |
| To say that Mast hated him would be such an understatement as to lose all conveyance of meaning. Mast hated him viciously, murderously, with the white purity of Galahad and every fiber of his existence. | Просто сказать, что Маст его ненавидел — значит не сказать ничего. Маст ненавидел его неистово, смертельно, с беззаветностью средневекового рыцаря, каждым фибром своего существа. (J. Jones) |
| Uncle Remus, His Songs and Sayings | "Дядюшка Римус, его песни и прибаутки" (1880, книга Джоэла Чэндлера Харриса) |
| Until the moment of his death, he had remained to millions of his countrymen... the self-made man, the Horatio Alger hero, the democrat who could not only talk with but argue with kings. | До конца своих дней он оставался для миллионов соотечественников... человеком, который сам пробил себе дорогу в жизни, героем романов Хорейшо Элджера, демократом из тех, что не только знаются, но ещё и спорят с королями. (J. F. Wall) |
| within the whole of his work | во всём его произведении (Alex_Odeychuk) |
| Working by day and studying at night, my father got his education and saved up enough money to go west. Horace Greeley had been preaching that to the young men of the east, but the old New York Tribune was read in the west also, and many a western boy grew up, as my father did, determined to go west. | Мой отец работал днём, а вечером учился. Так он получил образование и скопил нужную сумму для поездки на запад. Правда, нью-йоркская "Трибюн" призывала к этому молодёжь восточных штатов, но её читали и на западе, так что немало ребят из западных районов страны выросли, как и мой отец, с твёрдым намерением ехать на запад. (L. Steffens) |
