| English | Russian |
| And I don't suppose you have to be an Einstein, not even in that business. | Однако мне кажется, что даже в таком деле не нужно быть семи пядей во лбу. (P. H. Johnson) |
| As I thumbed idly through it, noticing the quotations from Emerson and Macauley and Benjamin Franklin and Shakespeare copied out in a ragged, boyish hand, he said with that same note of amiable contempt, 'Gee, back in those days I figured those fellows who wrote books knew all there was.' | Пока я рассеянно листал страницы с цитатами из Эмерсона, Маколея, Бенджамина Франклина и Шекспира, исписанные корявым детским почерком, <он> продолжал всё с тем же добродушным презрением: "Хм, тогда я думал, что ребята, которые писали эти книжки, знают всё на свете". (R. P. Warren, Пер. В. Голышева) |
| I didn't much want to see it, but I knew old Sally, the queen of the phonies, would start drooling all over the place when I told her I had tickets for that because the Lunts were in it and all | Мне особенно не хотелось смотреть эту пьесу, но я знал, что Салли жить не может без кривлянья — обязательно распустит слюни, когда я ей скажу, что в пьесе участвуют Ланты. (J. Salinger, Пер. Р. Райт-Ковалёвой) |
| I have taken certain actions which ensure that Professor Parkinson is removed from the building. | Я принял меры к тому, чтобы изгнать бюрократизм из нашего учреждения. (A. Sampson) |
| I have toyed with the idea that my final moments should be passed as Judy Garland, pointing at Clark Gable's photograph and singing, 'You Made Me Love You.' | Потом мне подумалось, а что если провести свои последние мгновения так же, как Джуди Гарланд, которая пела, показывая на фотографию Кларка Гейбла: "Тебя невозможно не любить". (M. Green) |
| I noticed that there was a new piece in it. A tall Sheraton break-front desk, in the place where the kidney desk had been. | Я заметил новую мебель. Высокое шератоновское бюро сменило прежний письменный стол. (R. P. Warren, Пер. В. Голышева) |
| I thought this of her: that she resembled gentle Ophelia in Hamlet, who became fey and lyrical when life was too cruel to bear... Ruth, one of millions of Europe's Ophelias after the Second World War, fainted in my motorcar. | Я думал о ней вот что: она напоминала мне Офелию из "Гамлета"— когда жизнь обошлась с ней слишком жестоко, в этом хрупком существе обнаружилась какая-то мелодраматическая слабонервность... Руфь, одна из миллионов послевоенных Офелий Европы, упала в обморок в моей машине. (K. Vonnegut) |
| I used to tell people that if the tinkle in Daisy Buchanan's voice was money, the tinkle in Tasha's voice was sexual superiority. | Я часто говорила, что если в голосе Дейзи Бьюкенен слышался звон денег, то у Таши в голосе слышится женское превосходство. (S'. Davidson) |
| I was once told of a man who on hearing Delius's more sensuous music was seized by an almost uncontrollable urge to remove all his clothing and engage in Pan-like diversions quite unsuited to his profession — which was that of a solicitor's clerk. | Однажды мне рассказали о человеке, который, наслушавшись наиболее чувственных сочинений Делиуса, испытал почти неодолимое желание сбросить с себя всю одежду и предаться неким животным удовольствиям, отнюдь не подобающим человеку его профессии — а служил он в адвокатской конторе. (A. Robertson) |
| 'If he could tide me over, I'd be able to pay him back eventually.' 'He'd want that. He's not being Santa Claus." | "Если б он смог меня выручить, я бы потом с ним расплатился".— "А он и не откажется. Он же не Санта-Клаус, в самом деле". (P. H. Johnson, Пер. С. Митиной) |
| If you really want to hear about it, the first thing you'll probably want to know is where I was born, and what my lousy childhood was like, and how my parents were occupied and all before they had me, and all that David Copperfield kind of crap, but I don't feel like going into it, if you want to know the truth. | Если вам на самом деле хочется услышать эту историю, вы, наверно, прежде всего захотите узнать, где я родился, как провёл своё дурацкое детство, что делали мои родители до моего рождения,— словом, всю эту давид-копперфилдовскую муть. Но, по правде говоря, мне неохота в этом копаться. (J. Salinger, Пер. Р. Райт-Ковалевой) |
| I'm going to wash and dress, and then I'll come down and explain things... Save me some of that mutton. I'm starving for a bit of meat.' ... 'Does our friend eke out his modest income with a crossing? or has he his Nebuchadnezzar's phases?' he inquired. | "Я пойду приму ванну и переоденусь, а затем вернусь и всё вам расскажу... оставьте мне только кусочек баранины. Я смертельно хочу мяса...".— "Не пополняет ли наш общий друг свои скромные доходы нищенством?.. Или с ним случилось то же самое, что с Навуходоносором?" (H.G. Wells, Пер. К. Морозовой) |
| Indeed, in many parts of the world freedom of speech is so restricted that graffiti are the only remaining means of expressing political opposition. I bet that Hadrian's Wall hadn't been up for long before it had Romans Go Home written all over it. | Ведь во многих уголках света свобода слова настолько ограничена, что настенные надписи остаются единственным средством выражения политической оппозиции. Ручаюсь, что и Адрианова стена недолго простояла, прежде чем её испещрили надписи: "Римляне, убирайтесь домой!" (Guardian, 1986) |
| Listen, don't be so snotty. You should render unto Caesar just a little now and then. I'm the law. I could have you deported, you know that? | Всё-таки не очень задирай нос. Время от времени тебе следует проявлять хоть некую толику уважения. Я здесь — представитель закона. Тебе известно, что я могу устроить тебе депортацию? (W. Blatty) |
| Look at that pot-hole! That damn Lindsay\!Hah? No, I don't know who this Lindsay is either. The other drivers, they all say that when they see a hole in the street. | Смотрите, какая выбоина! Чёртов Линдсей! А? Да нет, я не знаю, кто такой этот Линдсей. Просто другие водители всегда так говорят, когда видят яму на дороге. (Newsweek, 1988) |
| The last I saw of the chase was a little group of a dozen people perhaps, studying with infinite perplexity a slowly drying footprint that has resulted from a puddle in Tavistock Square — a footprint as isolated and incomprehensible to them as Crusoe's solitary discovery. | Последнее, что я видел из погони, были человек десять, сбившиеся кучкой и с безграничным недоумением разглядывавшие отпечаток ноги, угодившей в лужу на Трэвисток-сквер,— единственный отпечаток, столь же необъяснимый, как тот, на который наткнулся Робинзон Крузо. (H.G. Wells, Пер. Д. Вейса) |
| Well, I could go back to sleep now. Till my cash ran out, anyway. I could be Rip Van Winkle. Only I thought that the Rip Van Winkle story was all wrong. You went to sleep for a long time, and when you woke up nothing whatsoever had changed. | Что ж, теперь я мог вернуться ко сну. Во всяком случае, пока не кончатся деньги. Я мог бы стать Рипом Ван Винклем. Только, на мой взгляд, про него рассказали неправду. Вы засыпаете на долгое время, а когда просыпаетесь, оказывается, что всё на свете идёт по-прежнему. (R. P. Warren, Пер. В. Голышева) |
| 'You could have sworn, for Christ's sake, that you were with me every minute...' 'I told them what I knew. No more and no less.' 'So go to the head of the Honor Roll, Sir Galahad,' Hagen said. | "Тебе что, так трудно было заверить их, что ты не отходил от меня ни на минуту?..." — "Я сказал им то, что знал, ни больше и ни меньше".— "Ну что ж, воссядьте во главе Круглого стола, о доблестный и честный рыцарь!" (I. Shaw) |
